|
Категории
|
Буддистские памятники Термеза:Монастырь Фаязтепа.Ступа Зурмала.Пещерный монастырь КаратепаИстория международного общения Востока и Запада по Великому шелковому пути имеет глубокие корни и насыщена увлекательными сюжетами. Это древняя караванная дорога способствовала не только развитию торговли, но и взаимопроникновению культур разных народов. Именно по Шелковому пути в начале нашей эры на территорию Узбекистана из Индии проник буддизм. Отсюда это одна из древнейших мировых религий продвигалась дальше - в Китай, Корею, Японию.
Между прочими сведениями Сюань-цзян сообщал, что в княжестве Та-ми — то есть в Тармите, как назывался в древности город Термез, — он нашел десяток монастырей, около тысячи монахов, священные буддийские памятники «ступа» и, наконец, многочисленные статуи Будды. В середине XIX столетия все это казалось удивительным и малодостоверным. Однако в начале 80-х годов XIX века геолог И. В. Мушкетов писал о пещерах в лёссовом обрыве около Самарканда, очень похожих на пещерные монастыри Индии. Там же, в Самарканде, востоковед Н. И. Веселовский приобрел несколько буддийских идолов весьма древнего происхождения. Еще через несколько лет начались открытия буддийской скульптуры и живописи в оазисах Восточного Туркестана. С конца 90-х годов XIX века южные земли Бухарского ханства, куда входил и Термез, охватила подлинная археологическая лихорадка: поисками древностей занимались археологи и местные любители старины, и просто кладоискатели. Постепенно находок, так или иначе подтверждающих сведения Сюань-цзяна, накапливалось всё больше и больше. Первый буддийский монастырь в Узбекистане был найден археологами в местности Айртам, на берегу реки Амударья. Проводивший здесь исследования ученый М.Массон обнаружил в 1932 году несколько великолепных буддийских скульптур и плит с изображением музыкантов и гирляндоносцев. Пещерный монастырь Каратепа
Осенью 1961 года на холме Каратепа начались раскопки под руководством археолога Б.Я.Ставиского. До этого он раскапывал города, погребенные в лёссовых холмах возле Самарканда, и уединенные замки в горах Зеравшанского хребта, проехал не одну сотню километров в погоне за призраком кушанской культуры, каждый отрезок этого пути вел неуклонно на юг, к берегам Амударьи, в Тармиту.
За порогом открылся небольшой зал. Во дворе археологи обнаружили обломки статуй, крупных, в человеческий рост.
В результате раскопок Ставиского было установлено, что на Каратепа существовал не один храм или монастырь, а целый буддийский комплекс - система храмов. Кроме того, находки на Каратепа заявили о своем исконном бактрийском происхождении с такой определенностью, как если бы на каждой стояло клеймо: «Сделано в Бактрии». Скульптура и красочные орнаменты, сама архитектура храмов Тармиты — всеми корнями в древней местной традиции. Бактрийская художественная школа в целом, вместе с прославленной гандхарской школой в Индии участвовала в создании искусства раннего буддизма, оставившего неизгладимый след в истории мировой культуры. Это искусство долго обходилось без изображения Будды. Его присутствие обозначали символы. Например, колесо — первая его проповедь, начало учения. Женщина на лотосе и слон над нею — рождение Будды. Неоседланная лошадь символизировала Великий уход, когда царевич Гаутама покинул свой дворец, жену, сына и ушел скитаться по индийским дорогам в поисках истины.
Буддийское искусство — это обширный художественный мир, необозримый по числу произведений, многосложный по их составу и происхождению. Тем более поразительна мысль, что искусство это складывалось внутри кушанской культуры, было ее частью. Судьбы буддизма сплетены с судьбами Кушанского государства. Буддийский монастырь Фаязтепа
Буддийский комплекс Фаязтепа был впервые найден и исследован археологом Л.Альбаумом. Современное название памятника образовалось от фамилии директора Сурхандарьинского областного краеведческого музея Р.Ф. Фаязова, который оказал большую помощь археологам в 1968 году, когда здесь были начаты раскопки. Данный памятник расположен неподалеку от древнего городища Тармита. Комплекс занимает площадь 117х34 м. Он расположен между Амударьей и старинной караванной дорогой.
Также, по данным ирригации, на Фаязтепа существовал водопровод - вода подавалась в храм по акведуку длиной 2,5 км. Временем постройки монастыря принято считать вторую половину I в. н.э.
Завершающим этапом большой археологической работы, проводившейся в храмово-монастырском комплексе Фаязтепа в течение сорока лет, стало открытие здесь научного центра по его изучению. В последние годы на комплексе много и плодотворно работала совместная узбекско-японская экспедиция под руководством Э.Ртвеладзе и Кюдзо Като. Учитывая его важное историческое значение для изучения эпохи буддизма, Министерство по делам культуры и спорта Республики Узбекистан, ЮНЕСКО, фонд «Траст» из Японии выделили грант на проведение работ по реставрации и консервации объекта. И после выполнения реставрационных работ, проведённых в течении 2004 – 2006 годов, комплекс Фаязтепа превратился в музей под открытым небом. Буддийская ступа Зурмала
Башня сильно пострадала от времени, тем не менее, она производит внушительное впечатление. Выложена она из сырцового квадратного кирпича. Все кирпичи имеют характерное клеймо в виде черты и двух ямок. Такие кирпичи использовались в Бактрии только в кушанское время, то есть в начале III в. н. э. Ученые подсчитали, что на возведение ступы потребовалось почти 1 200 000 таких кирпичей. Сплошной массив из сырцового кирпича имеет в верхней части небольшую камеру для реликвий - реликварий. Цилиндрическое тело ступы диаметром 14,5 метров возвышается на 13 метров над основанием. Ступа является одним из самых главных и древних буддийских символов. Наиболее древние ступы, а к ним относится и ступа Зурмала, представляли собой сложенные из кирпича и камня полусферы. Их облик восходил к древнейшим погребальным холмам – курганам и символизировал «паринирвану» – смерть Будды и его захоронение. Кстати, само слово «ступа» на санскрите буквально означает «куча земли или камней». Еще одно важное назначение ступы – хранилище буддийских реликвий. В первые столетия после смерти Будды в ящик кубической формы, так называемый «божий дом», укладывали прядь волос с головы Будды, лоскут ткани от его одежды, частицу его нетленных мощей. Позднее в качестве реликвий хранили драгоценные металлы и камни, зерна – символы бога и божественной силы. Реликварий ставился на вершину ступы. Над ним возвышался стержень, увенчанный убывающими кверху зонтиками. Зонтик – символ знатности происхождения человека. Как известно, Сидхарта Гаутама, основатель учения, получивший прозвание Будда – «просветленный», был сыном князя северо-восточной Индии. А поскольку Будда воспринимался верующими не только как духовный наставник, но и как царь богов и Вселенной, то на ступу в честь верховной власти Учителя помещали несколько зонтиков. Стержень и зонтики на ступе, естественно, не сохранились, однако настенные рисунки из пещерного буддийского храма Каратепа, расположенного рядом, на городище Старого Термеза, позволяют судить о конструкции бактрийских ступ. Как правило, это ступенчатая трехъярусная башня с купольным завершением, на верхушке которой водружен стержень с «зонтиками почета». Исходя из анализа пропорций ступы, археологи пришли к заключению, что первоначальный облик башни Зурмалы был близок к этим изображениям.
|
В середине XIX века Станислас Жюльен, филолог из парижского Коллеж де Франс, перевел на французский язык книгу буддийского монаха Сюань-цзяна, посетившего в 630-х годах нашей эры страны к северо-западу от Гиндукуша и по верховьям Амударьи. Сюань Цзян рассказал в ней китайцам и японцам о процветающей стране Согд, его столице Самарканде, сообщил о Чаче (Ташкенте), Ферганской долине, Уструшане, Кеше и Бактрии. Книга этого путешественника-богомольца стала научной сенсацией. Мало того, что его «Описание Западных стран» проясняло географию областей Востока, где к 1850 году побывали считанные европейцы, — неожиданной оказалась сама история этих мест. Оказывалось, например, что буддизм процветал здесь вплоть до принятия мусульманства в конце VII века нашей эры. 
В 1928 году историк-искусствовед А.С. Стрелков открыл несколько пещер в склоне пологого холма Каратепа (в переводе с узбекского "Черный холм") неподалёку от Термеза на берегу Амударьи. Пещеры были забиты песком и обломками сырцовых кирпичей. Кирпичи эти большие, квадратные, из необожженной глины, употребляли здесь задолго до арабского завоевания и не позже VII—VIII веков нашей эры. 
В ходе раскопок на Каратепа были обнаружены входы в подземные храмы, заваленные каменными глыбами и песком. При разборе завалов в горах щебня и кирпичного крошева попадались разбитые барельефы, керамические черепки, иногда монеты. Потребовалось три сезона, чтобы расчистить несколько пещер и квадратный двор. По его периметру лежали каменные базы колонн, круглые, на квадратных основаниях. Сохранилась гладкая ярко-красная штукатурка на стенах двора, дорожка на полу из плиток белого известняка и высокий белокаменный порог, на котором тысячу шестьсот лет назад кто-то нарисовал черным контуром два нераскрывшихся лотоса.
Длинные сводчатые коридоры, обломки мисок, кувшинов, множество светильников — масляных плошек с примятым носиком для фитиля — все наводило на мысль о монашеском суровом быте, о скудной трапезе за общим столом, о ночных молитвах в лампадной полумгле. На светильниках сохранилась полуторатысячелетняя копоть.
Особенно примечательная находка, сделанная на Каратепа - фрагмент стенной росписи «Будда и монахи». Роспись упала когда-то со стены, а сверху обрушились глина, щебень, песок, но она не разлетелась на тысячу кусков, а только пошла трещинами, пролежав под тяжестью завала семнадцать или восемнадцать столетий. На росписи образ Будды - выражение отрешенной задумчивости, на юношеском лице, традиционная рассеянная улыбка. Но это не психологический портрет. Это вообще не лицо, а только маска высшего понимания, к которому, согласно буддизму, следует стремиться. Маска такая же условная, как знаки величия Будды — выступ на темени, третий глаз между бровями, удлиненные мочки ушей, и такая же символическая, как синий фон, белый нимб вокруг его головы, белый ореол, охватывающий всю фигуру. Так создавался канонический образ Будды, и так постепенно исчезала в тумане символов, знаков и метафор память о бродячем философе, отважном мудреце, который сказал: «Бедные и униженные, богатые и знатные — все равны».
С рубежа нашей эры в Северной Бактрии вокруг Тармиты возникает целый ряд буддийских культовых памятников: на северо-западе крупный пещерный центр Каратепа; на севере - храмово-монастырский комплекс Фаязтепа; на востоке, вблизи стен древней цитадели - курган, на поверхности которого найдены фрагменты буддийской скульптуры; далее на восток - ступа, известная ныне как "башня Зурмала" и другие.
Это грандиозное сооружение четко подразделяется на три части: храм, монастырь и хозяйственные постройки с трапезной. Каждая из них состоит из двора и расположенных вокруг него помещений. Обособленно от основной части на специальном пьедестале возведена ступа с идеально круглым куполом. Она относится к I в. до н. э. и считается самым древним сооружением комплекса внутри которой спрятана симметричная ей, но меньшая по размерам – всего 2,8 метров в диаметре. Центральная часть комплекса состоит из двора, по периметру которого расположены комнаты, и примыкающего к ним айвана. Стены айванной галереи, покоящиеся на ряде колонн, украшены снизу доверху цветными изображениями. По предположению археологов, здесь находился храм. Северо-западная часть комплекса представляет собой сложную монастырскую планировку. В его малом дворе располагались односторонний закрытый айван и кельи монахов.
Превосходные буддийские скульптуры, найденные при раскопках, изображающие Будду, Бодхисатву и персонажей верхушки Кушанского государства, обогатили сокровищницу памятников древней культуры Узбекистана. Именно здесь археологи обнаружили изумительную по красоте статую Будды с двумя монахами – знаменитую «Триаду», ныне украшающую экспозицию Музея истории Узбекистана в Ташкенте.
К юго-востоку от городища Старого Термеза на обочине дороги, ведущей в современный Термез, высятся остатки сооружения, известного под названием башня Зурмала. Руины башни давно привлекали внимание археологов. Еще в 1926 году они высказали предположение, что это ничто иное как буддийская ступа. Детальное обследование, проведенное полвека спустя, подтвердило, что это культовое строение, относящееся к эпохе расцвета Кушанского царства. 
